Редакция - Как переименование улиц в Тарусе всю Россию взбаламутило (12-11-2020)

В выпуске: В конце октября городская дума Тарусы (небольшой старинный город в Калужской области) решила переименовать 16 улиц, заменив советские названия дореволюционными: улица Урицкого вновь стала Лесопильной, Луначарского — Кирпичной, а площадь Ленина  — Соборной. Ой, что началось! Одни стали писать, что в Тарусе сделали то, на что до сих пор не решалась российская верховная власть: провели декоммунизацию. Коммунисты, в свою очередь, обвинили тарусское начальство в глумлении над корнями и пренебрежении уроками истории.  В замес оказался втянут загадочный православный олигарх Константин Малофеев, а также Союз ветеранов Донбасса. На этой теме потоптались все, кому не лень, и продолжают топтаться до сих пор.  А правда, в чём проблема с переименованием улицы, на которой вы живёте? Вы вот «за» или «против»? Мы в «Редакции» любим такие истории, и, как у нас часто бывает, получилось совсем не только про Тарусу...

Что быть тележурналистом в 2019, мягко говоря, сложно – это не новость.  Дело не столько даже в цензуре и фактическом исчезновении этой профессии в России – а в том, что технологически телевизионная журналистика переместилась куда-то в область милой архаики  - ну как ремесло библиотекаря, почтальона или диктора.  
 Меня всегда перло от работы в теленовостях – но кто сейчас узнает новости по телевизору? Даже если завтра в стране и мире наступит тотальная свобода слова  - никто и никогда больше не будет ждать информационного выпуска, чтобы узнать свежатинку от любимого репортера. А неизбежная в теленовостях верстка, которую нельзя промотать, если какая-то тема тебе не интересна?  Нет, этот рынок телек навсегда проиграл гаджетам, пушам и стримам. 

Взять последний громкий кейс – онлайн теракт в Новой Зеландии: террорист сам делает садистский и перверсивный выпуск «главной новости дня», которую Фейсбук  и другие платформы потом безуспешно вычищают из Сети. Где здесь место телевизионной службы новостей, в чем ее добавленная стоимость?  Во включениях взъерошенных парней от полицейского оцепления? Кому это интересно, если все уже случилось  онлайн, а имя террориста и прочие подробности уже утекли в твиттер? 

 Это не к тому, что визуальная журналистика  умерла и не может быть актуальна – еще как может. Вопрос именно в платформе, в формате. Мы видим как в России  Ютьюб окончательно превратился в Новый Телевизор – здесь уже полно качественных и профессионально сделанных ток-шоу, крутых интервью и классных ведущих. То, что раньше было тележурналистикой подтягивается в Ютьюб одной из последних – но лучше поздно, чем никогда. 
 Короче, добро пожаловать в мой ютьюб-канал, который мы, максимально отражая его суть, назвали «Редакция». Здесь будет то, что мы умеем делать  - качественная визуальная журналистика – разумеется, перепридуманная под новый формат.